ПРОКАТНОЕ УДОСТОВЕРЕНИЕ — ЦЕНЗУРА ОТ МИНКУЛЬТА: МНЕНИЕ ОЛЕГА БЕРЕЗИНА

Сложности и проблемы, связанные с получением Прокатного удостоверения, беспокоят не только прямых пользователей этой услуги – дистрибьюторов, но и кинотеатры. Раздвижка релизов, в связи с этим перенос даты старта, отзыв ПУ – негативно сказываются на репертуарном планировании, продвижении фильмов, и как следствие, снижение потенциальной посещаемости. И чем напряженней ситуация на дате, тем выше вероятность вмешательства заинтересованных лиц в решение вопроса с помощью государства или же самих госорганов.

О том, какие работы ведутся Ассоциацией владельцев кинотеатров в отношении условий предоставления Прокатного удостоверения, почему эта процедура превратилась из уведомительной в регулирующую и тяжело поддается автоматизации, а также своими идеями об оптимизации процесса получения ПУ поделился председатель АВК, генеральный директор компании “Невафильм” Олег Березин.

Ведётся ли в Ассоциации владельцев кинотеатров работа в отношении упрощения процедуры получения прокатного удостоверения? Какие возникают сложности?

Надо признать, что работа в области совершенствования механизмов выдачи прокатных удостоверений для Ассоциации не является сегодня первоочередной задачей – сейчас есть слишком много более насущных задач. Но тема прокатных удостоверений включена в деятельность рабочей группы АВК «Законодательство», работу которой я возглавляю. Группа работает в режиме поддержки остальных рабочих групп и поэтому даже формально не представлена на сайте АВК. Да и не хватает ни времени, ни активистов формализовать группу – многие активные члены АВК задействованы сразу в нескольких рабочих группах, и ресурсы времени у всех ограничены, а работать с советчиками не очень продуктивно – советов мы и сами можем дать сколько угодно.

Тем не менее, поле деятельности у этой группы очень большое: это и работа нашей ассоциации в Рабочей группе по регуляторной гильотине в сфере культуры при Правительстве Российской Федерации; это и работа по изменению приказа «по тифло», которую вела РГ «Доступная среда» (лидер группы Павел Поникаровский) – на днях, надеюсь, новый приказ по тифло уже будет опубликован; это и работа по РАО с РГ «РАО» (лидер группы Сергей Пирожков) – по совершенствованию нормативной базы в части РАО; это и работа по внесению изменений в ФЗ «О государственной поддержке кинематографии» в части права кинотеатров устанавливать свои правила посещения кинотеатров совместно с РГ «Потребительский экстремизм» (лидер группы – Павел Поникаровский); это и работа по модернизации положений об электронном кинобилете БСО совместно с рабочей группой «ЕАИС» (лидер группы – Алексей Воронков), и многое другое.

Практически вся инициативная деятельность АВК направлена на изменение и совершенствование тех или иных законодательных или нормативных документов – это нормально, в этом одна из ключевых целей деятельности профессионального объединения. Поэтому и вопросы, связанные с процедурами выдачи Прокатных удостоверений, находятся в поле деятельности АВК.

Владельцев кинотеатров беспокоит три аспекта, связанных с Прокатным удостоверением:
1) сроки получения дистрибьютором прокатного удостоверения;
2) раздвижка дат, в которой инструментом выступает прокатное удостоверение;
3) возрастные ограничения, которые подтверждаются прокатным удостоверением. В наименьшей степени можно еще упомянуть проблему отказа в выдаче ПУ либо его отзыв, так как таких историй, хоть и нашумевших в свое время, было единичное количество вообще за всю историю современного кинопоказа.

По прокатному удостоверению мы уже около двух лет прорабатываем нашу позицию. Для этого необходимо менять и Федеральный закон о обязательном экземпляре документов, и постановление Правительства о порядке выдачи прокатного удостоверения. Есть определенное видение процедуры, но оно расходится с мнением некоторых представителей власти.

Под «некоторыми представителями власти» имеете в виду чиновников Минкультуры?

Не совсем. Здесь важно отметить два принципиальных момента. Первое, мы не можем сегодня рассуждать о практике выдачи прокатных удостоверений нынешним Министерством культуры – не потому, что нельзя критиковать работу действующего состава руководства Минкультуры, а просто потому, что в период его службы на благо российской кинематографии практически не было работающего рынка кинотеатров – новый министр культуры Ольга Борисовна Любимова была назначена на должность 21 января 2020 года, и буквально через два месяца деятельность кинотеатров была приостановлена в целях предотвращения распространения новой коронавирусной инфекции. А действующая директор Департамента кинематографии Светлана Максимченко была назначена на должность чуть больше месяца назад.

И второй важный момент. В нашем, порой обывательском, понимании все беды в части прокатных удостоверений исходят именно от чиновников Минкультуры. Прямо представляем, что где-то сидит большой киночиновник и ночами при мерцающем свете проектора внимательно распределяет прокатные удостоверения по датам, по возрастным ограничениям, и галочкой на полях отмечает список козней, которое надо устроить заявителю. Но это совсем не так.

Мой личный и уже тридцатилетний (боже мой!) профессиональный опыт привели меня к трём выводам, в которых я убежден последние годы и которые могу досконально обосновать. Именно на понимании этих выводов и строится моя личная активность в части проблемы прокатных удостоверений в Ассоциации владельцев кинотеатров и моя позиция как участника рынка – а я напомню, что кроме своей общественной работы в АВК, я возглавляю компанию, которая занимается также и дистрибуцией в кинотеатрах эвент-проектов: концертов, документальных фильмов о музеях, выставках и т.д. – мы постоянно сталкиваемся с процедурой получения прокатных удостоверений на практике.

Итак, первое. Процедура выдачи прокатных удостоверений – это определенная функция чиновника. Если забрать у чиновника функцию, то чиновнику нечего будет делать, и его придется сократить. И любой чиновничий аппарат в любой, даже самой «раздемократической» стране всегда будет железной хваткой держаться за свои функции. Нет функции – нет чиновника. Нет функции – нет бюджета учреждения. Нет функции – нет аппаратного веса. И сегодня, обратите внимание, процедура выдачи прокатного удостоверения – это единственная функция Минкультуры, которая непосредственно влияет на деятельность большинства кинотеатров. Оставим за скобками программу развития киноустановок в малых городах, а также влияние чиновников на качество тех фильмов, которые производятся при финансовой поддержке государства и выходят в прокат в наших кинотеатрах. Вот эту часть проблемы прокатных удостоверений назовем «обереганием функции» – причем, в данном случае мы можем еще и говорить о сохранении функций Госфильмофонда – он тоже заинтересован в поддержании своих функций, так как от этого напрямую зависят и бюджеты финансирования, и аппаратный вес чиновников – руководителей Госфильмофонда.

Второе. Прокатное удостоверение – это инструмент контроля за содержанием того, что демонстрируется массовому зрителю. В первую очередь, это вопросы идеологии. Эту часть проблемы назовем «идеологической». Однажды пару лет назад один из высокопоставленных чиновников Министерства культуры времен Мединского мне так прямо и сказал: «Неужели ты думаешь, что когда-нибудь кинотеатрам разрешат показывать всё, что они захотят? Никогда!».

Фактически институт прокатного удостоверения в сфере кинематографии выполняет функции Роскомнадзора. Только Роскомназдор опирается на лицензии – радиостанциям, телеканалам и на регистрацию СМИ, а для кинотеатров – прокатное удостоверение.  Вспомните историю с отзывом ПУ у фильма «Смерь Сталина» – явно же не за недостатки в художественном решении фильма было отозвано ПУ.

Здесь же и манипуляции с возрастными рейтингами. И не просто так была введена административная ответственность кинотеатров за допуск на сеансы фильмов с рейтингом 18+ несовершеннолетних зрителей. Я до сих пор удивляюсь, что осенью 2019 года Владимир Мединский просто не уследил за выходом в прокат фильма «Джокер» – его надо было сдвинуть на две недели позже, когда уже вступил в силу закон об административной ответственности кинотеатров за нарушение «правила 18+». В итоге «Джокер» посмотрел почти миллион несовершеннолетних российских зрителей (по данным опросов Фонда кино, к слову), явно задавшихся после просмотра вопросом: «А что, так можно было?» – это реальный факап прошлого министра культуры.

Здесь же и работа по «причёсыванию кинофестивалей» через реестр «правильных кинофестивалей» – вспомните историю фестиваля «Артдокфест» при Мединском и фактическое обескровливание движения киноклубов в стране – никому не нужны эти рассадники мысли. Да и история с фестивалем «Дух Огня» и российским фильмом «Аутло» – штраф, наложенный на директора фестиваля, за показ этого фильма фактически поставил вопрос о законности выдачи прокатного удостоверения фильму. И я очень надеюсь, что тут Минкультуры займет твердую позицию и отстоит и законность Прокатного удостоверения для фильма «Аутло», и право его показа на фестивале, и его право выйти в прокат. И штраф всё-таки будет отменен.

Третье. Процедура выдачи прокатных удостоверений – это инструмент конкурентной борьбы, и порой жесткой конкурентной борьбы, используемый для извлечения личной финансовой выгоды ряда продюсеров и дистрибьюторов российских фильмов. Причем, таких проблемных ситуаций значительно больше было на рынке в последние годы. Но, повторюсь, пока мы можем говорить только о том времени, когда Министерством культуры руководил предыдущий министр культуры – Владимир Мединский.

Вы можете взять любую историю с раздвижкой дат, даже если внешне она выглядела как самостоятельное, но удивительное решение дистрибьютора, везде будут «торчать уши» финансовых интересов конкретных российских продюсеров. Это происходит постоянно под Новый год, когда российские фильмы конкурируют за экранное время с зарубежными блокбастерами («свалка блокбастеров» на середине декабря 2018 года), это происходит перед майскими праздниками, это происходит, когда очередной амбициозный продюсер выпускает свой фильм (история с мультфильмом «Гурвинек. Волшебная игра»). В общем, много историй было, очень много.

Вы отметили, что Госфильмофонд пытается сохранить существующую процедуру выдачи прокатных удостоверений.

Да, роль Госфильмофонда в процедуре выдачи прокатных удостоверений «сложно переоценить». Но сразу хочу внести ясность в один аспект, который часто не до конца правильно понимают многие участники рынка, в том числе и чиновники.

В части современного кинопроката Госфильмофонд выполняет две внешне похожие, но по сути и по законодательной природе разные функции: ГФФ осуществляет приёмку и хранение исходных материалов фильмов, созданных при полной либо частичной финансовой поддержке за счет средств федерального бюджета, т.е. это касается только фильмов, созданных при господдержке. И процедура сдачи исходных материалов (изображения – негатива либо его аналога, позитива, фонограмм, диалоговых листов, музыкальных справок и т.д.) – определяется госконтрактом на финансирование производства фильма. И важно подчеркнуть, что вопрос сдачи исходных материалов никак не связан с процедурой выдачи прокатных удостоверений. Поэтому, когда кто-то говорит о процедуре сдачи исходных в ГФФ для получения прокатного удостоверения, то это просто неграмотно.

И вторая функция – это приемка на хранение так называемого «обязательного экземпляра». Эта процедура определяется Федеральным законом «Об обязательном экземпляре документа». Цель закона вполне ясная и логичная – обеспечить сохранение всего культурного наследия, созданного в Российской Федерации. То есть экземпляр любого документа, созданного в Российской Федерации, подлежит хранению. В идеале вечному. Это не только про фильмы, это вообще всё – документы, книги, фонограммы, программы для вычислительных машин и это, конечно, аудиовизуальные произведения – фильмы для телевидения и кинопроката, художественные и документальные фильмы, хроника и т.д. То есть по закону, если вы сняли фильм и обнародовали его, то вы обязаны сдать обязательный экземпляр фильма на хранение. И закон «Об обязательном экземпляре» императивно устанавливает, что прокатное удостоверение на фильм может быть выдано только после сдачи обязательного экземпляра.

Есть один интересный момент с термином «экземпляр документа». Закон устанавливает, что «обязательный экземпляр документов – это экземпляры различных видов тиражированных документов и экземпляры печатных изданий в электронной форме. Экземпляр – образец тиражированного документа, идентичный оригиналу.

Документ – материальный носитель с зафиксированной на нем в любой форме информацией в виде текста, звукозаписи, изображения и (или) их сочетания, который имеет реквизиты, позволяющие его идентифицировать, и предназначен для передачи во времени и в пространстве в целях общественного использования и хранения».

Немножко сложно воспринимается, но вот простой пример – книги. Вы издаете книгу и печатаете определенный тираж. По закону вы обязаны сдать некое количество отпечатанных (тиражированных) книг на хранение в несколько установленных законом библиотек и хранилищ.

И с фильмами в «плёночные времена» тоже всё было более-менее просто. Готовим к выпуску фильм, печатаем тираж позитивных кинокопий (10 или 300 в зависимости от широты релиза) и одну позитивную кинокопию (тиражный экземпляр) сдаем на хранение в ГФФ. И в случае книги, и в случае пленочной кинокопии мы говорим об осязаемых физических предметах, материальных носителях, документах – книге или кинокопии.

Но в цифровом мире всё стало сложнее. Если у нас нет материального носителя – фильм создается в виде электронного файла, доставляется в кинотеатр в виде файла и воспроизводится. Запись этого файла на жесткий диск сервера лишь промежуточная процедура для работы сервера воспроизведения. Опять же технически фильм в кинотеатре может воспроизводиться в режиме прямой трансляции, вообще не используя никакие материальные носители.

Вторая проблема, порожденная цифровыми технологиями, в том, а что теперь называть «тиражированным документом»? DCP? Скорее всего, да — это должен быть именно DCP, тиражированная цифровая кинокопия. И по логике закона «Об обязательном экземпляре» сдавать в ГФФ как обязательный экземпляр надо именно DCP. И для российского производителя здесь нет технических и юридических проблем, так как правообладатель имеет доступ к материалам фильма и изготовить DCP российского фильма для сдачи в ГФФ не проблема. Но сдавать незашифрованный DCP в Госфильмофонд как-то боязно. Незаконная копия с позитивной кинопленки – еще тот результат (ужасный), а вот копия с DCP – вполне себе качественный продукт. И важно отметить, что законодательно не установлено никаких особых режимов хранения цифровых кинокопий в ГФФ, определяющих также ответственность ГФФ за защиту от незаконного копирования материалов, сданных на хранение.

Но тут возникла еще и простая «русская проблема» – у Госфильмонда нет оборудования для просмотра DCP! Поэтому ГФФ смастерил собственные требования к обязательному экземпляру. Они, к слову, даже не утверждены Министерством культуры, и поэтому их юридически сложно оспорить – нет формального документа, вместо него «портянка текстового файла word» на сайте ГФФ. И на практике ГФФ требует сдавать фактически исходные материалы фильма (файлы изображений и фонограмм). И если вернуться к примеру с книгами, то это, как вместо экземпляра свежеотпечатанной книги сдавать гранки или файл вёрстки книги, с которого печатается тираж. Но так как российский производитель всё-таки имеет доступ к материалам фильма, то сдают в таком формате – хотя это не по букве закона. Это всё, что касается российских фильмов.

Гораздо интереснее кейс с иностранными фильмами. Во-первых, далеко не всегда российский правообладатель вообще имеет доступ к DCP фильма (в век цифровых технологий DCP может быть доставлен напрямую от зарубежного производителя прямо в кинотеатр вместе с ключами воспроизведения), а уж тем более к материалам фильма, чтобы сдать их в виде файлов кадров изображения формата DPX и фонограмм. Тут все выкручиваются как могут. Причем нормальный зарубежный правообладатель в ясном уме и с твердым рассудком никогда не даст копию исходных материалов фильма для хранения в какой-то фильмофонд в чужой (для правообладателя) стране.

Во-вторых, о каком культурном наследии (!) Российской Федерации может идти речь при хранении, например, фильма «Аватар»? Мы принимали участие в его создании? Даже аргумент, что есть фонограмма фильма на русском языке, не доказывает факт, что это наследие Российской Федерации – фонограммы в данном случае являются составной частью сложного аудиовизуального произведения и не могут рассматриваться в отрыве от самого произведения.

Здесь необходимо отметить, что логика хранения в ГФФ по закону подразумевает вечное хранение. Но и тут есть нюансы, потому что вечно надо хранить «документ». А документ – это материальный носитель, на котором записано произведение, и, по логике закона, вечно надо хранить жесткий диск с фильмом – сами понимаете, насколько это реалистично. Но тем не менее, хранить обязательный экземпляр надо вечно, причем за деньги налогоплательщиков! Это же всё финансируется за счет российского бюджета.

А после того как истекут сроки прав российского правообладателя (дистрибьютора), которые могут не то, что считанные годы составлять, а порой буквально несколько дней (в моей практике выпуска концертов в прокат были такие прецеденты) – какие права использования этого вечного хранимого произведения есть у кого-то на территории Российской Федерации? Даже использование в научных либо образовательных целях требует согласия правообладателя! Как можно тратить бюджетные средства на хранение того, что нам не принадлежит? ­

В таком случае копия фильма автоматически становится пиратской?

Да! В ноябре 2019 года Комитет по культуре Государственной думы организовывал рабочую встречу для обсуждения вопросов, связанных с законом об обязательном экземпляре. Мы принимали участие в этой встрече и высказали эти аргументы. Но потом все внимание было переключено на борьбу с коронавирусом, и стало пока не до обязательного экземпляра.

Хотя во время обсуждения звучала мысль и о том, что если бы страна не производила изъятие тех или иных иностранных произведений искусств, например, после Второй мировой войны, то мы бы не смогли увидеть в наших музеях очень много уникальных картин и экспонатов. И если бы в свое время, особенно в советское время, некоторые иностранные фильмы не были бы изъяты у зарубежных правообладателей, то советский и современный российский зритель никогда бы не смог познакомиться с творчеством Чарли Чаплина или Педро Альмодовара и других великих мастеров кино.

Да, это не очень красиво, но неизвестно, что нас ждёт в будущем. А так мы получим хоть и незаконный, но доступ к зарубежным фильмам, которые смогут посмотреть наши потомки. Так что дискуссии на этот счет продолжаются, пока нет общего решения. Но я надеюсь, что здравый смысл возобладает, и в законодательстве будет четко прописано, что иностранные фильмы без согласия правообладателя фильма не сдаются на хранение в ГФФ. И этот барьер для дистрибьюторов иностранных фильмов будет устранён.

С копиями фильмов есть еще один момент. По правилам выдачи прокатных удостоверений при подаче документов в Минкультуры нужно сдать копию фильма на DVD или Blu-Ray «для просмотра и последующего хранения» – так в Положении о порядке выдачи ПУ и написано. И для многих дистрибьюторов иностранных фильмов это еще одна проблема – получить разрешение от правообладателя на передачу такой копии порой очень сложно. Особенно, если фильм крупный и только готовится к выпуску в прокат.

Например, если у меня есть цифровая копия фильма в формате DCP и нет доступа ни к каким просмотровым материалам, то я, не нарушая закон, не могу предоставить просмотровую копию на DVD или на Blue-Ray «для просмотра и последующего хранения». К тому же в нормативных документах нет никакой информации об условиях хранения этой копии, да и вообще, нет обоснования почему эту копию обязательно нужно предоставить. Понятно, что чиновнику хочется отсмотреть фильм, но мы можем предоставлять как минимум зашифрованный DCP для просмотра и давать ключ для просмотрового зала Минкультуры – у них хотя бы есть соответствующее оборудование, в отличие от ГФФ.

У меня как-то был забавный случай на эту тему. Я все время предоставляю в Минкультуры «для просмотра и последующего хранения» черно-белую копию фильма с множеством тайм-кодов, маркеров и прочего – им же содержание надо посмотреть, а не цвет картинки. Так вот, один из предыдущих министров культуры, еще до Мединского, большой поклонник опер, очень настойчиво требовал у своих подчиненных, чтобы мы обязательно сдавали нормальную цветную копию фильма-оперы без тайм-кодов и защитных надписей на изображении. 🙂

А это не пиратство?

Не знаю, не могу сказать. Но такие просьбы были – «Не могли бы вы сдавать без тайм-кодов и в нормальном виде, а то министр оперу любит».

Дистрибьюторы отмечают, что процедура получения Прокатного удостоверения занимает чуть ли не месяц. И по итогу этого месяца компанию могут поставить перед фактом, что релиз не может выйти в указанную дату.

Это вопрос административных регламентов. Формально в регламенте установлен срок, в течение которого Министерство культуры обязано выдать прокатное удостоверение либо отказать в выдаче на законных основаниях – они прописаны в Положении о порядке выдачи ПУ. Со сроками сдачи документов на получение ПУ существуют объективные нюансы – дистрибьютору нужно сдать в Госфильмофонд копию на русском языке и в законченном виде. Это одна из главных проблем как минимум по срокам.

Пока ты не сдашь готовый фильм в Госфильмофонд – ты не можешь получить ПУ. А фильм будет закончен, как правило, за две-три недели до выхода в прокат. Не получив ПУ, ты не можешь поставить его номер в ЕАИС, следовательно, нельзя продавать билеты в кинотеатрах. А предварительные продажи очень многое определяют сегодня. Да и кинотеатр, не уверенный в том, успеет ли дистрибьютор получить вовремя Прокатное удостоверение, не будет вкладываться в продвижение фильма. Но получить ПУ раньше ты не можешь, так как еще не готов фильм. В этом кроется большинство проблем.

Также существует нюанс, связанный с возрастными ограничениями. По закону «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», возрастное ограничение может устанавливать либо правообладатель, который выпускает фильм в прокат, либо экспертная комиссия, назначенная в особом случае. На практике этим занимается сотрудник Минкультуры, который самостоятельно решает, какой возрастной рейтинг определить релизу. Это незаконно.

Ранее у Минкультуры, по положению о министерстве, была функция, согласно которой они контролировали присвоение рейтингов. Сейчас ее убрали. Поэтому, подавая документы на прокатное удостоверение, я заявляю определенный возрастной рейтинг и как правообладатель несу ответственность. И в случае, если я не прав, то есть уголовный кодекс, по которому буду нести ответственность за распространение среди детей материалов, запрещенных для их возраста. И Минкультуры не имеет никакого права самостоятельно устанавливать возрастной рейтинг для моего проекта и самостоятельно корректировать заявленный мною рейтинг. Конечно, оно может инициировать оценку экспертной комиссией. Для этого существует особая процедура формирования такой комиссии, члены которой должны быть компетентны – закон всё это оговаривает. Но в любом случае, это не мнение одного рядового чиновника ведомства.

Проблема возрастных ограничений касается и экономики, и отчетности чиновников. У Мединского доля российского кино была просто «Граалем» всей деятельности. По ней отчитывались наверх, по ней оценивали всю эффективность деятельности Министерства культуры в сфере кинематографии. Завышение рейтинга на зарубежные фильмы и его занижение для российских фильмов – статистически доказанный факт. Невафильм Research исследовал эту тему.

Сейчас, в связи с тяжелой обстановкой, вопросы доли ушли на второй план. Хотя тот факт, что за период с июля по сентябрь, когда уже начали открываться кинотеатры в большинстве регионов страны, доля российского кино составила позорные 12% при практическом отсутствии Голливуда (не считая «Довода»), говорит об очень многом. Потратив десятки миллиардов государственных денег за последние годы, мы так и не создали крепкое российское кинопроизводство, выпускающее уверенных середнячков и несколько хитов в год. Вместо этого мы получили производство кучи шлака, с точки зрения именно кинотеатрального проката, и один-два хита в год. Вот эта киноиндустрия и не смогла поддержать кинотеатры после возобновления деятельности. Я уверен, что анализ результатов второй половины 2020 года всё-таки приведет к отраслевой дискуссии и решениям, кардинально меняющим всю систему кинопроизводства в России, и к переосмыслению роли государства в нашей отрасли.

Если на заявленной дате присутствует большое количество релизов, совпадающих по тем или иным характеристикам, какой вариант регулирования ситуации вы считаете наиболее приемлемым?

Никакой. Установление дат выхода фильма в прокат через прокатное удостоверение либо иным директивным методом со стороны чиновника — это всё называется излишним госрегулированием.

Кому вы бы доверили регуляторную функцию в случае, если считаете это необходимым?

Самому рынку. И это не метафора. У любого рынка есть свои внутренние инструменты, базирующиеся не на доминировании одного-двух игроков, а на балансе интересов. В США, на которые мы любим равняться, есть специальная адвокатская компания, которая собирает информацию у студий и выясняет планы выпуска релизов. Если даты пересекаются, то студия получает рекомендации по выбору другой даты старта показа. В США запрещен прямой сговор между студиями по датам, но разрешено действие такой посреднической адвокатской конторы.

Поэтому я не вижу проблем, чтобы и на нашем рынке все точно также договаривались. Можем поручить эту работу АВК. 🙂 Но важно понимать, что пройдет два-три года, и эта проблема в таком виде вообще уйдет с рынка. Проблема порождена тем, что все дистрибьюторы и все продюсеры бьются за одни и те же кинотеатры – так как все кинотеатры показывают одно и тоже кино в одно и тоже время. Я уверен, что нас ждет кардинальная смена бизнес-модели – появятся студийные кинотеатры (то есть кинотеатры определенных контент-платформ и экосистем), и конкуренция между такими новыми киносетями будет разворачиваться по аналогичному сценарию, как сегодня конкурируют телеканалы или онлайн-видеосервисы. Они уж точно не занимаются раздвижкой дат своих премьер, а порой, наоборот, используют контрпрограммирование и другие аналогичные вещи.

На мой взгляд, важно отметить, что в Министерстве культуры за последнее время позиция по вопросу раздвижки дат поменялась. Уже несколько раз возникали подобные попытки что-то подвинуть, но, насколько я знаю, и Министр культуры, и Департамент кинематографии сегодня заняли жесткую принципиальную позицию – не лезть в эту историю. Договариваться о датах должны сами дистрибьюторы и продюсеры между собой. Они и так это часто делают, и порой с учетом взаимных интересов. Вот пусть и дальше придерживаются такой же политики, только честно.

Главное для кинотеатров, чтобы все необходимые новости узнавать не в самый последний момент. Посмотрим, как будут развиваться события на очередной загруженной дате, до Нового года осталось меньше двух месяцев.

В таком случае мы обратимся к Министерству культуры касательно прокатных удостоверений и раздвижки дат и спросим, действительно ли они больше не принимают в этом участие.

Они вам в любом случае ответят, что не участвуют в этом, и всё решают участники рынка. И подчеркнут, что Министерство культуры действует по закону и Постановлению правительства.

Мы же помним, когда Disney перенесли очередной фильм студии Marvel перед майскими праздниками. И хотя все прекрасно понимали, что их «попросили» сменить дату, но при этом «уши Минкультуры» нигде не торчали, потому что это право дистрибьютора решать, когда ему выпускать релиз. Надо работать изящнее, и не будет скандалов на рынке.

Но с мультфильмом «Гурвинек. Волшебная игра» без скандала не получилось?

В истории с релизами «Гурвинек. Волшебная игра» и «Королевский корги» Министерство культуры приняло решение раздвинуть релизы, потому что они встали на одну дату. Но именно в этом и была ошибка. «Гурвинек» изначально заявлялся на другую дату, и прокатное удостоверение у него было выдано с другой даты – за несколько месяцев до реального старта проката. И когда «Вольга» подала документы на получение прокатного удостоверения, то на дате не было заявлено два похожих фильма.

Минкультуры сильно поспешило принять сторону продюсеров «Гурвинека» и потом не очень красиво выбралось из этого скандала. Но я очень горжусь кинотеатрами, которые тогда действительно сплотились против хамского вмешательства в рыночную ситуацию, против ручного регулирования с помощью прокатного удостоверения в интересах конкретных продюсеров. Жаль, что тогда моему другу Ивану Кудрявцеву пришлось пережить очень неприятные дни. И я благодарю Ивана, что мы понимали друг друга и остались друзьями.

Если подвести итог, что, по вашему мнению, необходимо изменить в этой процедуре?

Сейчас мы воспринимаем прокатное удостоверение как некий разрешительный документ. И самое главное, что Минкультуры воспринимает его также. Если вернуться в историю СССР, то у нас действительно существовали Разрешительные удостоверения. И это было проявление цензуры, когда государство разрешало тому или иному фильму выходить на экраны кинотеатров. Но тогда государство в лице Главкинопроката Госкино СССР было и единственным продюсером, и дистрибьютором всех фильмов на территории СССР. Сегодня времена другие.

На самом деле система прокатных удостоверений или лицензий есть во многих странах – в том числе во Франции, в Германии, в Канаде, в Швейцарии и т.д. И везде есть свои сложности и нюансы. Где-то оно выдается бесплатно, где-то за деньги, где-то действует на всю страну, а где-то надо получать в каждом регионе (провинции, кантоне) страны. В США нет прокатных удостоверений, но есть механизм рейтинга MPAА. Причем этот рейтинг фильму присваивает общественный совет, состоящий из граждан страны – учителей, юристов, служителей религиозного культа, продюсеров, режиссеров, владельцев кинотеатров. И без такого рейтинга фильм, конечно, может попытаться выйти в прокат, только ни один кинотеатр, опасаясь судебных исков со стороны недовольных содержанием фильма зрителей, не поставит его в прокат. Это классическая схема саморегулирования рынка.

В идеале мне видится такая схема:

В первую очередь вернуться к уведомительной логике прокатного удостоверения.

Функция выдачи прокатных удостоверений передается на портал Госуслуг. На портале сегодня зарегистрированы практически все юридические лица в стране, и, соответственно, дистрибьюторы и правообладатели тоже. Да и зарегистрироваться юридическому лицу на Госуслугах сегодня не составит проблем. К слову, навеяна эта мысль была опытом Казахстана, где получение прокатного удостоверения для фильма – бесплатная услуга, которая оформляется на официальном государственном веб-ресурсе.

Правообладатель на Госуслугах вносит все данные по своему фильму – название и прочие координаты фильма для его идентификации.

Правообладатель указывает (декларирует) сроки своих прав, территорию, виды прав: кинотеатральный прокат, телевизионный, на видеоплатформах или на материальных носителях.

Загружает или позже может подгрузить диалоговые листы, музыкальные справки и т.д. Но этот момент еще необходимо продумать.

То есть фактически, по аналогии с налоговой декларацией, которую многие из нас сдают в ФНС, мы формируем государственный реестр Деклараций прав на аудиовизуальные произведения. Это должна быть открытая база – любой человек может зайти и посмотреть, у кого права на тот или иной фильм, на какой период, на какие виды использования и т.д.

Минкультуры оставляет за собой функцию контроля за соблюдением законодательства в области ведения государственного реестра Деклараций прав на аудиовизуальные произведения – по аналогии с правом ФНС осуществлять проверку налоговых деклараций. В случае выявления нарушений – административная или уголовная ответственность.

Минкультуры может запросить копию фильма или копию лицензионного договора для просмотра и контроля соответствия заявленным данным в реестре (аналог камеральной проверки ФНС).

Если кто-то предоставит некорректные данные, то правообладатель либо дистрибьютор, которому принадлежат реальные права на фильм, могут подать иск в суд с требованием изменить запись, оспорить её. Либо на первом шаге это вообще может решаться на уровне Минкультуры.

Правообладатель может заранее занести в реестр данные – не дожидаясь готовности материалов фильма. Система сгенерирует номер записи в реестре – аналог номера ПУ для ЕАИС и указания в билете. По этому номеру также можно оперативно проверить данные в реестре.

В этой схеме получение прокатного удостоверения перестает быть проблемой и для телевидения, и для онлайн-видеоплатформ, которые именно из-за сложности текущей процедуры получения ПУ пытаются всячески улизнуть из этой истории. Их понять можно, у них тысячи наименований в каталогах.

Это хороший задел идей. Какие сложности с реализацией?

Мы сейчас «разминаем» эту тему на уровне Департамента кинематографии. Еще раньше обсуждали и с министром культуры Ольгой Любимовой, и с нормативно-правовым департаментом Минкультуры. Мы обсуждали эту концепцию с председателем Комитета по культуре Государственной Думы Еленой Ямпольской. Всё-таки это не очень просто – кардинально изменить систему, тем более необходимо менять много нормативных актов и федеральные законы. Причем, в каких-то вещах нужны концептуальные изменения. И это сложно сделать поэтапно, так как сразу много вещей взаимосвязано. Также надо учитывать, что не все заинтересованы в изменении системы – для кого-то интереснее сохранить статус-кво, так как прокатное удостоверение для них остается «функцией», «инструментом идеологического контроля» и «инструментом решения бизнес-задач».

Всё это требует огромной работы – высказать идею очень просто, хотя её надо как минимум сформулировать. Гораздо сложнее собрать всё в один набор документов, решений, регламентов и т.д.  К слову, нормативное описание только одной услуги системы «Госуслуги» в среднем занимает 50-60 страниц!

Сейчас есть и более сверхактуальные задачи – как запустить рынок кинопроката, как вообще обустроить деятельность кинотеатров в эпоху ковида. И пользуясь случаем, я хочу высказать свою искреннюю признательность всему нашему «женскому Минкульту» – министру культуры Ольге Любимовой и директору кинодепартамента Светлане Максимченко, и, конечно, заместителю Министра культуры Максиму Ксензову за все те активности, усилия и действия, которые они сегодня реально предпринимают для российских кинотеатров. Не всё на виду, не всё попадает в прессу, но поверьте, это реальная работа с очень неформальным отношением. И я надеюсь, что в ближайшее время у нас будет возможность вернуться к теме прокатных удостоверений и получится реализовать задуманное.

В ТЕМУ:

ПРОКАТНОЕ УДОСТОВЕРЕНИЕ — ЦЕНЗУРА ОТ МИНКУЛЬТА: МНЕНИЕ ДИСТРИБЬЮТОРОВ

ВОЗВРАЩЕНИЕ НЕОФИЦИАЛЬНОЙ ЦЕНЗУРЫ

МАТЕРИАЛЫ CINEMAPLEX ПО ПРОКАТНОМУ УДОСТОВЕРЕНИЮ

ГОСУДАРСТВО В КИНОИНДУСТРИИ. ЧАСТЬ I

ГОСУДАРСТВО В КИНОИНДУСТРИИ. ЧАСТЬ II